Годы, прожитые в Копаткевичах, я считаю лучшими временами в своей жизни. Постараюсь объяснить – почему. В свои четырнадцать лет я пользовался неограниченной свободой и доверием в семье. Мое увлечение рыбной ловлей поощрялось – это занятие считалось полезным во всех отношениях.
Отец многому научил нас с Федосом, особенно в оснастке, а мама преуспевала в приготовлении рыбных блюд. Например, фаршированная щука по армату и вкусовым качествам у нас считалась коронным блюдом.
По утрам никто меня не будил. Если, случалось, немного запаздывал, в окошко легонько стучал мой друг Федос, который тоже не пользовался будильником.
Мы с Федосом не пропустили ни одного погожего утра.
Как только после паводка река входила в берега, начинался лесосплав. Вниз по течению плыли бесконечные вереницы плотов, управляемых сильными и мужественными людьми, вооруженными шестами. Далеко по реке слышались команды: - Держи на рало!.. – Это означало «Тормози»!.. Тут необходимо и соображать и успевать…
После сплава плотами какое-то время продолжается сплав молевой – это когда сброшенные в воду бревна плывут по течению свободно, сталкиваемые баграми в местах, где они по какой-то причине застревали.
И вот, наконец, все. Тихо на реке, наступило наше время.
Кроны деревьев покрылись молодыми светлозелеными листочками. Дубы вроде бы с проседью, и над ними вечерами гудели майские жуки. Эти обжоры выбирали себе листочки понежнее и повкуснее. Насытившись, жуки становились ленивыми и малоподвижными. От легкого дуновения ветерка некоторые из ни падали на землю. Под дубами, склонившимися над глубинами реки, жуков-ротозеев подкарауливали язи. Стоило только жуку коснуться поверхности воды, как довольно большая серебристая рыба немедленно хватала добычу. От места падения жука расходились концентрические круги…
Было бы большой ошибкой считать легкой добычу язя. Это очень осторожная рыба, и далеко не каждому рыболову попадается на крючок.
Движение на берегу, взмах руки, или удилища – все это может лишить рыболова шансов на успех в ужении язя.
Но мы с Федосом были терпеливы и пусть редко, но все же иногда возвращались домой с уловом. Язь считался престижной добычей.
В небольшой бухточке, напоминавшей по форме Кара–Богаз- Гол, стоял тяжеленный, выдолбленный кем-то из ствола осокоря, челн. Он стоял в бухте Кара-Богаз-Гол – не прикованным. Этот «дредноут» управлялся с помощью дрына, лежавшего на дне челна.
Мы с Федосом попытались использовать «дредноут» для ловли язей. Взяв удочку подлиннее, пустили жука, насаженого на крючок, по течению, а сами плыли вслед, притормаживая челн. Ничего не получилось. Язь не клюнул, а нам пришлось метров четыреста в поте лица гнать челн к причалу.
Но однажды мне крупно повезло. Федос в то утро остался дома для выполнения какого-то хозяйственного задания. Утро прошло без поклевки и я уже собирался домой. Но задержался, увидев мать с тазом белья для полоскания. Местные женщины полоскали белье в бухте, где был сооружен мосток для этих целей
Надо было помочь маме донести таз с прополосканным бельем. В ожидании я еще имел возможность сделать несколько забросов.
Быстрое течение намыло небольшую косу. Встретив на своем пути возвышенный песчаный мыс, укрепленный корнями могучих деревьев росших на берегу, сильное течение завихрилось, образовав глубокий омут, собственно, бухту, которую мы в шутку назвали Кара-Богаз. Несомненно, рыба здесь водилась, но пучина, могучее движение вод, как-то не располагали к себе и мы обходили это место. Теперь я решил забросить удочку с мыска, просто так, без надежды на успех. Стремительный поток унес поплавок и жука. Они исчезли из виду, леса натянулась. И вдруг… рывок!
Язя подтащил к маме и выхватил из воды руками, так как у нас с Федосом подсачка не было. Очередной заброс… Поклевка!.. Мама, оставив свое занятие, с удивлением наблюдала за моими действиями. Дважды мне пришлось пополнять запас жуков, которых я сбивал с деревьев длинным удилищем.
Как это часто бывает, клев прекратился внезапно. Рыболовы говорят «как обрезало». Тем не менее, эта рыбалка запомнилась мне на всю жизнь. Язи – один к одному. Язи поменьше полукилограмма долбят жука, но заглотать его не могут. На том счастливом месте мы с Федосом просидели впустую почти полдня. Тем, возможно, и интересна рыбалка, что она непредсказуема.
Окончился лет майского жука и нам пришлось перестраиваться на хлеб и вареный горох. Язь любит вареный горох. И чтобы его сварить пригодным для ужения, надо умение, каким обладала моя мать. Умело сваренный горох должен быть мягким и целым.
Это тоже интересная рыбалка, требующая терпения и выдержки. Очень важно не забыть о предварительной подкормке в заранее определенном месте. Если не поскупиться в течение нескольких дней, подбрасывать по нескольку горстей того же гороха, в успехе можно не сомневаться: будет рыба!..
Мы с Федосом рыбачили на донки. На предпоследнее коленце надевалась подвижная картечина, а то и пуля из охотничьего патрона. Надев на крючок пару горошин, пуля, а с ней и крючок забрасываются подальше. Леска натягивается. Рыболов, воткнув удилище в берег, держит руку на нем. В таком положении ощутимо даже легкое прикосновение к насадке. Сидя рядом, Мы с Федосом болтали всяческую чепуху, чтобы скоротать время. Даже сочиняли стихи. Одна из этих импровизаций сохранилось в памяти:
Веселый рыболов
Был с утра хороший клев,
Рад веселый рыболов –
Порыбачил он отлично,
На кукане вся добыча:
Два ершишка, окунишко,
Две плотвички невелички…
Это мало, очень мало,
Но неплохо для начала.
Рыболову скоро семь.
Молодой еще совсем.
Если клева не бывает,
Рыболов не унывает:
Даже в море не всегда
Ходят с рыбой невода.
Иногда наши творения растягивались до немыслимых размеров. Придумывая окончание, мы забывали начало.
Однако же малоподвижная рыбалка нам не нравилась. Мы переключились на ловлю щук и окуней. На протяжении до двухсот метров по берегу мы выставляли шесть шнуров – так мы называли щучьи удочки, заряженные пескарями, или мелкими плотвичками. И начиналась беготня: там гнется удилище от усилий щуки, попавшей на крючок, там исчез поплавок… Для щучье-окуневых удочек мы выстрагивали большие конической формы поплавки из коры сосны, или осокоря. Из воды они торчали вертикально и были хорошо видны на расстоянии.
За полдня беготни мы добывали в среднем полведра хорошей рыбы. Добычу делили поровну. Если разделить точно поровну было невозможно, то неравенство компенсировалось в следующий раз.
Однажды возвратясь с рыбалки, я получил задание от отца сбегать в центр местечка за папиросами. Отцу, больному туберкулезом легких, совсем не следовало курить, а он, сокращая свою жизнь, выкуривал по пачке в сутки, курил даже ночью. Курил он папиросы «Наша марка» второй сорт по 14 копеек пачка. Чтобы курильщики не сомневались, напомню, что в те годы был НЭП – в магазинах было обилие дешевых товаров.
Я почти побежал в магазин, рассчитывая успеть подготовиться к рыбалке и отоспаться. У кооперативного магазина – небольшая группа евреев о чем-то оживленно разговаривала. Каково же было мое удивление, когда увидел в центре группы Федоса, торговавшего рыбой…
Я дождался его, когда он с пустой кошелкой возвращался домой. Мы пошли рядом. Я не задавал моему другу никаких вопросов, так как не мог оценить его действия с точки зрения морали. В те годы многое считалось аморальным. Учитель, к примеру, опасался зайти в магазин и в открытую купить бутылку водки. Учительницу русского языка сняли с работы за то, что устроила новогоднюю елку для своих детей …
-Я здесь с рыбой не первый раз, - начал разговор Федос. –Рыботорговец. Нэпман, - скривился мой друг. – Ты понимаешь, нужда заставляет. Поверишь, соли не на что купить. Братишка в этом году в школу пойдет, а он разут и раздет. Заработать негде. Вот и приходится торговать.
Федос жил рядом с хатой, в которой ютились мы. Мы снимали половину этого убогого жилища, а в ней комната и кухня. Точно по такому же плану была построена соседняя хата, в которой проживали две семьи Липских – Адама и Викентия. Это безлошадные и малоземельные крестьяне. У них и хлеб на столе – не каждый день, зато братья , понимая бесперспективность собственного существования, изо всех сил старались вывести детей «в люди».
В семье Адама сын и дочь окончили педагогический техникум, подумывают о высшем образовании. Дети Викентия еще малы. Старший из них, Федос, выйдет «в люди», несомненно, да и младшенькие не глупыши.
Мне хотелось как-то поддержать друга и я стал придумывать способы обогащениям путем перехода на промышленную основу ловли рыбы.
-У тебя золотая голова, - сквозь смех проговорил Федос. – Мы в этом деле и так не ленивы. Вряд ли в наших условиях можно достичь чего-то большего, не достигли совершенства, как рыболовы-любители. Главное препятствие – отсутствие плавсредства. Надо приобрести лодку, - твердо проговорил мой друг.
На главную Оглавление Читать дальше