Я уже упоминал в своих записках местечко Копаткевичи, где мы обосновались по приезду из Польши. «Местечко» – не совсем понятное название поселка полугородского типа, распространенное в Белорусии и Украине. Я бы сказал, местечко это скорее разросшееся село, чем поселок городского типа, как трактует словарь Ожегова, по той причине, что признаков города здесь не наблюдается: пыльные или грязные улицы, отсутствие электрического освещения, лачуги в центре, в которых ютилась еврейская беднота, и более зеленые окраины, где жили преимущественно крестьяне.
Копаткевичи – рядовое местечко, райцентр в котором во времена НЭПа был один кооперативный магазин, три частные лавчонки, большое деревянное здание клуба, называемого нардомом, несколько кустарных артелей и две семилетние школы – белорусская и еврейская. В центре - большой пустырь, который местные острословы называли Красной площадью, в центре которой высилась трибуна.
По берегу широкой поймы реки Птичь, реки моего детства, тянулась длинная береговая односторонняя улица, называемая Домахой. Со стороны местечка Домаха начиналась с большого деревянного здания белорусской семилетней школы, наивысшего образовательного учреждения в районе.
Домаха другим своим концом выходила к высокому обрывистому берегу реки, источенному ласточкиными норами… Если следовать по берегу в сторону течения, можно придти к выводу, что здесь Птичь величественна и красива: берег понижается и, оставаясь обрывистым до метра высотой, не зря облюбован местными рыболовами. Под кронами склонившихся дубов медленно кружили водовороты в которых водилась крупная рыба. Особенно было интересно место, где поперек течения лежало огромное дерево рухнувшее в реку. Встретив препятствие, стремительные воды вымыли здесь довольно глубокую яму и в ветвях, торчащих из воды, все время было неспокойно – там, гоняясь за мальками, плескались крупные окуни. Да что окуни? Здесь водились язи и даже сомы.
Берег постоянно понижался и перед взором открывался светло-желтый песчаный пляж, где в летние дни бывало очень многолюдно.
Живя на Домахе, нельзя было не быть рыболовом. Отец снял здесь половину крестьянской хаты и из ее окон мы видели нашу Птичь.
На главную Оглавление Читать дальше