Сталин, сближаясь с Гитлером, становился его пособником в разбойничьих делах в Европе и поплатился…
Я отнюдь не сторонник обожествления вождей, тем более, что достойных среди них не было и, к сожалению, пока нет. На совести «вождя народов» немало преступлений. Именно, преступлений, а не ошибок. Разве можно назвать ошибками уничтожение руководящих кадров Красной Армии? А Гулаг, в котором замучены миллионы советских людей? А насилия над крестьянством?
Но история не дала нам права выбирать в то время, как фашистская авиация бомбила мирные города, уничтожая ни в чем не повинных наших людей. На оккупированной территории немецко-фашистские оккупанты грабили, жгли, убивали, насаждая так называемый новый порядок. В огне гибло то, что для нас было дорого и свято. Война наползала на страну и для нас оставался выбор – либо рабство, либо победа любой ценой. В это тяжелейшее время для страны лишь подлецы и трусы позволяли себя считать нейтралами в той титанической борьбе, какой была кровопролитнейшая из войн – Великая Отечественная.
Повестка на мое имя пришла не сразу. Я числился в запасе второй категории по состоянию здоровья. Значился в списках необученного контингента.
Время шло. Уже почтальоны разносили первые похоронки, а я все еще находился дома, работая в райлесхозе.
Однако, судя по ходу военных действий на фронте, войны хватит еще надолго. Меня мобилизовали в пехотное училище, куда отправили в составе небольшой команды. Относительно моей воинской службы постараюсь сдержаться от многословия. На эту тему мною написана книжка под названием «Последняя высота», изданная Средне – Уральским книжным издательством.
Что наиболее запоминавшееся из шестимесячной курсантской жизни? Пожалуй, муштра, которую по-разному переносили курсанты минометной роты, состоявшей из разновозрастных людей с высшим образованием.
Училище было эвакуировано из украинского города Черкассы вместе с командным составом и называлось Черкасским. Среди командиров училища были отъявленные службисты с невысокими умственными способностями и хамоватые по характеру, вроде нашего ротного командира Мартынюка. Вот выдержки из его лексикона:
-Чого болтаешься, як сопля на проволоци?
-Я з вас выбью це высшее образование!..
Он «рубал ногой», хотя этот военный балет, называемый строевым шагом, не очень требовался на войне. А вот о минометной стрельбе с закрытых позиций лейтенант Мартынюк не имел представления. Вот где годилось «высшее образование».
И вот я – лейтенант-минометчик.
Прощание с родным человеком тяжелее, чем бывало на войне. Валентина проводила меня от ворот училища до поезда, а это через весь город Свердловск.
Путь на фронт для меня был долог. Первое время готовил минометчиков для фронта в запасном полку Приволжского военного округа и лишь осенью 1943 года попал на фронт.
Шли ожесточенные бои за расширение плацдармов на правом берегу Днепра. Некоторые населенные пункты переходили из рук в руки. В составе небольшой группы офицеров я прибыл в распоряжение командования 7-й гвардейской армии Второго Украинского фронта. Ко времени нашего прибытия шли ожесточенные бои с немцами. Большинство стрелковых командиров выбыли из строя и нас, офицеров-минометчиков, использовали не по специальности. Я принял стрелковый взвод.
В наступательных боях стрелковые командиры в строю долго не задерживались: либо Наркомздрав, либо Наркомзем, как говорили фронтовики. Считаю, мне здорово везло. Меня можно было назвать долгожителем – прошел почти в непрерывных боях Правобережную Украину, Молдавию, Румынию, участвовал в разгроме Ясско-Кишиневской немецко-румынской группировки, командуя стрелковой ротой.
В сражении за село Аннинское под Кривым Рогом я ощутил первое прикосновение смерти: осколками буквально срезало верх шапки-ушанки вместе с волосами. До рокового исхода оставалось не четыре шага, как поется в песне, а два-три миллиметра. Я отделался легкой контузией и несколькими царапинами.
В последнем для меня бою за румынский город Тыргу Муреш я командовал батальоном в качестве зам. комбата по строевой. Разрывная пуля из пулеметной очереди выбила из рук автомат, повредив кость правой руки. Это означало инвалидность в недалеком будущем.
Очутился в городе Майкопе, на Кавказе, в госпитале, который покинул через полгода, будучи инвалидом второй группы. В Сысерть вернулся в конце апреля 1945 года, когда, казалось, даже воздух был насыщен ожидаемой близкой победой.
Как ни тяжелы воспоминания о войне, роптать на судьбу я не имел оснований. Выбрался из ада, значит проживу долго – рассуждал я.
За ратные труды награжден орденами Александр Невский, Отечественная война I-й степени, Красная Звезда. Капитан запаса, инвалид войны второй группы.
На главную Оглавление Читать дальше